У меня сегодня до жопы планов. Главное не соблазниться и не купить какую нибудь новую ps3 игрульку в "Республике игр" седня(( И хочется целоваться, прикиньте да Оо
Итак, здесь новое оформление, и непривычный немного дизайн, но черт возьми, когда то все это было мне ближе чем лирушка. Итак. Сегодня я гнусный тип, сижу слушаю финальный трек к Deus Ex HR, который из финальных титров, он меня вдохновляет, особенно голос тетеньки такой завывающий и отчужденный. История пишется потихоньку. Араши и я уже приступили к 2му аду.
Занимаюсь просмотром плагинов в FL, и вправду есть много вкусняшки. Хочу пригласить Люца, но учитывая то что он тюлень и вряд ли припрется таки в гости, расчитываю на то, что потусим хотя бы перед егог уездом. В инцорнетах пичалька, радуют лишь "who's your daddy". Накачал много музыки, но её опять же слушать, а для этого нужно больше свободного времени. Зубрю ПДД, ибо следующая неделя будет мне анальной карой, где мне нужно будет сдавать ПДД'шки, а затем внтренний экзамен с вождением.
Немного загонов. Вы знаете, я снова щас буду словоблудить о том, что люди разные, но есть очень близкие по духу, по интересам, да даже на внешность. Но они не с нами, как правило. И даже те люди с которыми мы есть сами того не подозревая отчуждаются от нас, то ли в силу каких то обид, то ли в силу гордости своей, но потом сожалеют об этом. Чего сложного подойти к примеру и просто все уладить разговором, объятиями, в случае с руганью между очень близкими - страстным сексом, тупо сорвать одежду с объекта и жестко трахнуть XD По моему, это правильнее чем тупо сидеть по разные стороны барикад и дуться, мечтая что кто-то первый вдруг помириться захочет. На практике знаю, что эта тема работает, ну когда тупо идешь в лобовую атаку с целью примириться. Проблема бывает в том, кто обычно этого не хочет. Так короче, загоняю уже. Пигчушеньки в тему.
Не очень что-то меня тянет на аниманию(( Я и онеме не смотрю вообще в последнее время. Больше занимаюсь изучением свойств неодимовых магнитов, работой, писаниной, общением с новыми и старыми друзьями. Скоро сессия. Надо бы курсовик херачить, но как всегда встрепенусь лишь за неделю. 4-го на Сплина, а в конце ноября, 25-го на Гоголей скорее всего. Внезапные затраты, но на боттл рома я наскребу. Завтра буду выбирать акустику, ибо электруха постоянно то у меня, то у брата, а играть хочется постоянно.
Труд избавляет человека от трех главных зол - скуки, порока и нужды.
@музыка:
Michael McCann - EndCredits (Deus Ex: Human Revolution OST )
К сожалению а может и не очень, Госпиталь им. Св. Елены закрыт на реконструкию, ибо на лиру пока сижу. Тем кто хочет выпить рома, или тупо поржать стучитесь в асечку, вдруг я там буду Оо
Через некоторое время Лева вновь начал нормально существовать. Ему часто говорили о том, что он ненормален, что он не здесь и Лева знал. Молчание. Каждый раз мать говорила о том, что он никогда ничего не добъется, что жизнь полна проблем с которыми ему не справиться. И что рано или поздно он должен признать свою беспомощность. Мысли угнетали его. Он шел покормить котят на чердаке. Пакет молока на деньги, которые мать давала ему в столовую. Ему нравилось существовать для кого то, давать и разговаривать с ними. Котят бросила их мать кошка, поэтому Лева очень не хотел, чтобы у них было плохое детство. Сейчас Леве было более чем нужно прижаться к добру, потому что мать вновь хлестала его ремнем с криком о том, что он идиот и никогда не станет лучше и его участь работать грузчиком . Котят на месте не было. Он ещё не догададывался что добрый дворник по рекомендации жека утопил маленьких пушистиков Тогда, ему стало очень грустно, от того что маленькие кисы не спешат к нему на встречу, не просят молока. Тогда он пошел на крышу. Вновь это ощущение пустоты над сияющим горизонтом. Он долго смотрел вперед, а потом у него от волнения закружилась голова, захотелось спросить, что случилось с малышами, почему ему нельзя в школу, зачем ему жить. Но гудение машин и толпы глушили его крики. Начался приступ эпилепсии. В последней записи врачей о Леве будет написано: Глубина коматозного состояния нарастает, судороги принимают тонический характер, гипотония мышц сменяется их атонией, а гиперрефлексия — арефлексией. Нарастают гемодинамические и дыхательные нарушения. Судороги полностью прекратились, наступила стадия эпилептической прострации: глазные щели и рот полуоткрыты, взор безучастный, зрачки широкие. Время смерти… Такой была жизнь Левы. Очередная лишенная смысла, прошедшая незамеченной.
Beyond the horizon of the place we lived when we were young In a world of magnets and miracles Our thoughts strayed constantly and without boundary The ringing of the division bell had begun
Along the Long Road and on down the Causeway Do they still meet there by the Cut
There was a ragged band that followed in our footsteps Running before time took our dreams away Leaving the myriad small creatures trying to tie us to the ground To a life consumed by slow decay
The grass was greener The light was brighter With friends surrounded The nights of wonder
Looking beyond the embers of bridges glowing behind us To a glimpse of how green it was on the other side Steps taken forwards but sleepwalking back again Dragged by the force of some inner tide
At a higher altitude with flag unfurled We reached the dizzy heights of that dreamed of world
Encumbered forever by desire and ambition There's a hunger still unsatisfied Our weary eyes still stray to the horizon Though down this road we've been so many times
The grass was greener The light was brighter The taste was sweeter The nights of wonder With friends surrounded The dawn mist glowing The water flowing The endless river
Лева был несказанно рад тому, что перед ним откроются новые горизонты, он окончит школу и выучится на Повелителя Тьмы, чтобы править когортами демонов...но к сожалению факультета с профессией 'властелин тьмы', 'владыка демонов' или 'угнетатель всего сущего' не существовало...тогда Лева непременно решил, что эти профессии необходимы, раз о них столько говорят, и что укольчики каждый день все больнее и больнее. А дело в том что Лева лежал в больнице. Госпиталь св.Елены был практически вторым домом Льва. Он смотрел в этот бесконечно белый потолок, прокручивая в голове 'Игру с огнем', предаваясь мечтам о том, что в противовес всем религиозным учебным заведениям он будет помогать организовывать инфернальный факультет, и вот Кипелов лично жмет ему руку, в этом момент на сцене, появляется вся группа Ария, раздается рев гитар. И вот Кипелов объявляет благодарность о том, что их пригласили на торжественное открытие фака и вспыхивает яркий свет... - Таа-аак, кажется зрачки отреагировали на свет, кажется он приходит в себя...Хм, та-а-ак, что тут у тебя?... - врач деловито раскрыл амбулаторную карту Левы.- Наш голубчик второй день без сознания после приступа эпилепсии...таа-ак, прямо на ЕГЭ его заколбасило...мда...ну, сегодня ты вроде бы лучше.
Доктор что-то писал, а Лева не знал о том, что он не закончил школу, и что с эпилепсией в обычной школе учиться он уже не сможет.
Сегодня, как и вчера Лева вновь придумывал сон, который будет веселить его потому что ему нравились сны, которые он придумывал. Они не были похожи на пустоту или воспоминания из его короткой жизни. Ему их присылали. Кто-то или что-то, как ткало эти сны в его спящем сознании, и потом ему казалось будто он сам все это наснил. Запоминая любимый сон, Лева пытался его воспроизвести. Каждый раз получалось все хуже, и тогда он переставал и придумывал новый. Так продолжалось несколько дней. Затем сны резко прекратились, и Лева уже не мог запомнить ни один из них. Его сновиденческие опыты всегда странным образом совпадали с покраской дверей темно зеленой краской, который очень нравился бабушке, или дихлофосными процедурами.
В одном из снов к Леве пришел китайский разведчик и умолял его не о пощаде. Об этом сне Лева не вспоминал никогда.
Лева не мог поверить во все происходящее... та девушка так спокойна села рядом, улыбалась, а потом поцеловала его. Лева подумал что нужно изменяться к лучшему…
Лева не мог поверить во все происходящее... та девушка так спокойна села рядом, улыбалась, а потом поцеловала его. Лева решил, что нужно изменяться к лучшему.
Лева не мог поверить во все происходящее... та девушка так спокойна села рядом, улыбалась, а потом поцеловала его. Лева решил, что нужно изменяться к лучшему.
Нступил момент, когда ему перестало это нравится. Он просто засыпал и все.
Лёву сегодня посадили с новой девочкой. Она сидела ровно, говорила очень внятно и отрывисто. Училась хорошо, и была красивой, одноклассницы тихо ненавидели её за её «особенность», а мальчики пытались клеиться, но почему то не выходило. Сначала она не говорила с Лёвой, но потом она постоянно что-то рассказывала ему. Лёве приходилось носить её портфель до дома, как росила классный руководитель, но он был лёгким. Все посмеивались, когда он шёл рядом с ней, а она бросала взгляды и люди затыкались. Лёва слышал её не всегда потому что постоянно напевал «Следуй за мной» или что-нибудь ещё Ариевское. Однажды после уроков она повела лёву совсем не к своему дому. Она повела его к берегу моря. Вечерело. Они сидели на брёвнышке и смотрели на закат, на воду, она постоянно говорила о то, что жалеет, что мало с кем можно делиться такой красотой и что рада, что он слушает её и ему всё равно какая у неё внешность, или сколько зарабатывают её родители, что в школе для одарённых детей её диссертации забрало правительство под ярлыком «совершенно секретно», и…она зашмыгала носом и положила на камушки вибрирующий телефон. Звонила «Мама», потом «Отец». Когда солнце почти полностью скрылось за горизонтом она положила голову на плечо Лёвы, уставив взгляд вникуда. В этот момент даже Лёва почувствовал, как мурашки бегут по телу. Шум волн и эта непонятная теплота и нежность, в эти минуты секунды становились часами. С того момента Лёва запомнил её имя. И даже стал больше слушать о чём она говорила. Жаль запомнить этого он не мог. Ещё ему нравилось как она писала, красиво, и рисовала очень реалистично. Свои записи и рисунки она складывала в папочку и прятала куда то в скрытый отдел её сумочки. Несколько рисунков она подарила Лёве, и он дома пробовал рисовать как она, но не выходило. Позже его бабушка выкинула все рисунки Леры (так её звали) в мусор, со словами «чё ж ты абалдуй исписаны те листочке не выкидывашь, оболтус такой». Через неделю она умерла. В классе сказали о том, что это сердце. Лёва вдруг вспомнил, что она говорила о том, что её мозгу не хватает питания из-за излишней церебральной активности и поэтому ей приходиться учиться в обычной школе, чтобы меньше загружало, и что ей нравятся мятные леденцы.
Если бы Лёва не переставал приходить смотреть на воду, наверное ему бы показалось что она и вправду покинула его насыщенную жизнь. Если бы он мог. Если бы он мог помнить.
К воде приходили разные люди. Постоянно рыбачили где то вдали рыбаки, плавали корабли, люди целовались или громко кричали друг на друга. А голос в его голове продолжал «эй тореро…».
@музыка:
Carbon Based Lifeforms - Betula Pendula pt1
Лёва быстрыми шагами пересекал улицу. Очень спать хотелось, ведь он привык ложиться спать в 21 час после укольчика. И даже если он не засыпал из-за внутренних конфликтов, то в течении часа он думал облаках и Солнце и тут же закрывал глаза с блаженной улыбкой...впрочем сейчас он не мог ни о чём другом думать, ведь его внезапное исчезновение поставвит больницу на уши и он знал, чем дольше он сможет идти, тем проще запутать следы ищейкам...ему всё время казалось, что кто-то сзади преследует его, то и дело он всё крепче сжимал крохотный источник света, фанарик сделанный в китае, купленный кем то в роспечати, найденный Лёвой на выходе из больницы. Тусклый свет фонарика был единственный другом Лёвы в эту холодную минуту. Он любил его и когда он угас умерла любовь. Очертания одинаковых многоэтажек окраины стали более чёткими, поэтому Лёве оставалось бояться деревьев и гула из ниоткуда. Шаг за шагом, спотыкаясь и напевая "Ночь короче дня" Лёвушка воображал, что он герой компьтерной игры в тёмном уровне и что он всё сможет.
Тучи издали неистовый грохот, а Лёва внушал себе, что необычайная тьма вокруг вызвана туманом, отсутствием света в окнах домов, отсутствием жизни..? Лёва остановился, как бывает, когда его озаряет и он ничего не мог с собой поделать. В такт его мыслям раздался оглушительный удар грома, молния, пронёсшаяся над горизонтом, врезавшаяся в дерево неподалёку возможно ударила бы неосторожного прохожего, болтающего по сотовому телефону, если таковой был. Лёва стоял, таял всем своим существоим под набираюющими силу ледяными каплями. Ему казалось, что люди все собрали вещи, и ушли, дружно, и Лёве не сказали. Мысль перерастала в неистовый ужас, ужас в панику, который вот вот готов был вырваться наружу, но учитывая сложный характер и потрёпанные нервы, Лёва впервые в жизни пережил обморок. Очнулся Лёвушка, испытывая жар в палате нейрохирургии, где Лёве уже давно обещали пришить мышцы в обмен на те, что атрофировались из-за нехватки подвижности ещё в раннем детстве. Двое врачей в белых марлевых повязках крутили свои приборы, отменно матерясь и обсуждая войну в Ираке. Завтра процедуры, очередная порция, коих было больше тысячи, а может и сотен тысяч, но несмотря на это Лёва многое понял и улыбался про себя - на улыбку телу не хватало сил. На селедующей неделе ему скажут, что мышцы не прижились, но у него есть пенталгин в тумбочке - подарок от соседа по палате, и Лёве всё равно.
@музыка:
school of emotional engineering falling for sylvia
Эти несколько дней были одними из самых грустных в жизни Лёвы. По дороге в военкомат, Лёва смотрел в небо, слушал пение птиц, по щекам текли слёзы, очень летать хотелось и мысленно он уже летел. Полёт был нарушен гопничками, поинтересовавшимися почему у Лёвы длинные волосы. Из-за нарушения опорно двигательного аппарата, и некоторых других органов, а так же численного превосходства Лёва тут же оказался на земле. Но намного больнее били солдатики возле военкомата, опять же за длинные волосы и майку "крещение огнём", руки и ноги то уже привыкшие обижать людей, но спас вышедший начальник участка, признавший Лёву годным к военной службе в пехоте, говорил мол это престижно, он то и прикрикнул на солдатиков, что пока рановато они делают дела, его ведь ещё даже не привезли к ним в часть, да и призыв начнётся через неделю. Тем не менее Лёва встал, нашёл свои документы неподалёку и пошёл в больницу за анализами. Лёву сильно облучили когда делали снимок грудной клетки, а позже поставили неверный диагноз и начали неправильное лечение от которого Лёве пообещали отсутствие половой жизни на неопредёлнное время. Впрочем ему было всё равно, девушки, как мы знаем его тогда не интересовали. Ночью до Лёвы домогалась толстая тётя медсестра, вколов что-то обездввиживающее, от неё пахло селёдкой и половой тряпкой. Остаток ночи Лёва провёл под сильный храп и припёрдывания в совместной палате. Стеклянные глаза Лёвы вновь были полны слёз, они смотрели на электрический свет уличного фонаря, но Лёва видел за окном красивое голубое небо, горизонт и зенит Солнца.
Лёва не знал куда себя деть. Уже третьи сутки он думал о высшей силе во Вселенной. Его мысли блуждали по обнажённому космосу, и солнечный ветер гнал его всё глубже в космос. Ярчайшие звёзды, необычайно красивые новые миры, газовые облака, сверхмассивные чёрные дыры. Знакомый запах нашатыря, разноцветный тоннель, голоса. - Сегодня мы его откачали, а вот вы знаете, сколько ещё таких ваших каждый день... - Ну слава Богу,он открыл глаза. Лёве нравилось в госпитале, здесь он чуствовал себя как дома. Но сегодня всё было не так, он чуствовал себя чужим здесь. Врачи называли это побочным эффектом от ацетона, который накануне Лёва нашёл под трубой в подъезде рядом со шприцами. Вначале у него появлялись новые невидимые друзья, а затем он начал летать. Прошло немного времени, космоса и мыслей не было совсем и Лёва вновь начал слушать Арию.
Румяный, морозный рассвет, снежок. Никого во дворе, кроме Лёвы. Дочерчивая в центре двора пентаграмму, Лёва бегал вокруг. А сейчас он рвал Библию, искренне надеясь на то, что придёт Люцифер и усыновит его. Чуда не произошло.
Лёва любил тортики, и они отнюдь не портили его неестественно-дистрофираванную фигуру. Тортики были редкостью и Лева начал читать Карлоса Кастанеду, чтобы уйти на поиски рук, а потом и тортиков. Вначале у него ничего не получалось. Но однажды всё таки руки сами нашли Лёву. Для Лёвы это было в первый раз и он нагадил в них от неожиданности. Нагваль штука хитрая, христианство его тогда не интересовало.
Лёва долго всматривался в свое отражение. Затем произнёс: и кому это богатство достанется? Изнасиловал бы себя!
Шли минуты и часы, а Лёва в своих снах сидел на коленях Валерия Кипелова, восторгаясь крыльями падших ангелов. Женщины его тогда не интересовали, зато он любил этиловый спирт.
Этот постер смотрел вглубь меня. Блестящие, забрызганые кровью доспехи, и этот рёв "ЗА ИМПЕРАТОРА!". Позже приснилось, но я не сразу это понял, поэтому, когда космодесантник приказал взять в рот дуло ионной пушки, я бесприкословно повиновался. Потом на меня рухнула дружеская рука одного из них и сквозь боль и звон я вновь услышал тот голос: "добро пожаловать на Фрост, гражданский...Лишь выжившие получат космическое семя!"
Лева тал зомби по чистой случайности. Он слушал Арию, знал наизусть таблицу матриц, как требовала мать и носил чёрные джинсы. Лёв аскрывал от одноклассников своего домашнего попугайчика и инвалидность. Ещё ему нравилось размазывать мамин крем для рук на полу в виде пентаграммы, делать сальто в центр и играть в пловца, затем ложиться на бок солдатиком и перебирать ногами, изображая часы. Попугайчик говорить не умел, но Лёва не сдавался и начинал кричать, подпевая Кипелову Герой асфальта, всё сильнее сдавливая хрупкую головку птицы. Пропажу попугайчика не заметили. Потому что Лёва спрятал тело в сливном бачке. Якобы бессмертная душа безымянного попугая вселилась в Лёву, и никто этого не замечал, пока мальчик не улетел из окна вместе с оконной рамой к своей стае на уроке химии.